Трепан согнулся в сдавленном кашле, стоило мелкодисперсной пыли присадок дойти до горлового фильтра. Тот надсадно загудел, стараясь осадить седатив. Новый был, непривыкший. Он ведь бросить собирался – недавно, вот, установил, да куда уж тут. На такие потрясения и смесей не наберешься.
Мнемохирург припал плечом к стенке лифта и, глядя прямо в оптику обернувшегося на него бота, вновь затянулся. Прищурился, демонстративно медленно прогоняя дым по вентсистеме, и с облегчением в тихой усмешке выдохнул, заполняя тем пространство вокруг. В брезгливом неодобрении своего сопровождения он видел лишь лишний повод развлечь себя – отвлечься от цели их сегодняшнего визита.
Конечно, Трепан знал, что рано или поздно за ним придут. Будь то проверка подчиненных на вшивость или бондмейтов на верность, манипуляции мнением или разведка – работа для таких, как он, находилась всегда. Но Проул, как обычно, превзошел даже самые смелые ожидания – и загнал мнемохирурга в угол.

Он вызвал его к себе безо всяких объяснений. Впрочем, как «вызвал»: подослал своих мордоворотов, притащил в кабинет – и молча положил перед ним планшет. Сделал все, чтобы без лишних слов дать понять Трепану, что дело – дрянь, и отказаться у него не выйдет. Не без последствий уж точно. На закономерный вопрос, зачем он здесь, тактик лишь вывел запись на экран за своей спиной.
«– Думаю, ты осознаешь, что после всех совершенных тобой военных преступлений, череда последующих амнистий тебя не коснется,» – в неярком, делающим картинку нечеткой свете красных ламп камера выхватила черно-белый корпус стратега. Тот стоял выше, чем располагалась аппаратура, и в объектив попадала лишь часть комнаты. Обращался Проул, очевидно, к тому, кто оставался за кадром.
«– Тебя ждет суд. И только треть вменяемых тебе подсекций не предполагает пожизненное заключение и казнь,» – Трепан внимательно смотрел в экран, словно по бесцветному выражению лицевой тактика можно было определить личность его визави. Он и был причиной вызова мнемохирурга – мех с, очевидно, богатым послужным списком. И пусть бот того не показывал, ему даже стало любопытно, что такого Проул намеревался из него вытянуть.
«– Но мы мож-…» – только начавшуюся фразу тактика – о невероятно выгодном сотрудничестве, как же иначе, – оборвал заключенный, впервые подавший голос. Леденящий Искру металлический скрежет, слабый и искореженный, – и все же Трепан его узнал. Он, шарк его дери, узнал.
От отборной ругани в адрес тактика последнего спасло лишь то, что собственный вокодер мнемохирурга подвел. Не реагировал на команды, давяще садня, не позволяя и пикнуть. Он мог лишь смотреть на Проула, съедаемый собственной загнанной злобой, и проклинать его про себя, мысленно проговаривая твердое: «Да ни за что»…

Мех перед ним лишь поморщился, ладонью отгоняя рассеивающийся по кабине дым. И тут же получил новую порцию прямиком в лицевую. Не слишком достойное ученого поведение, но Трепану было откровенно налить – имел право. В конце концов, это ведь его через пару минут вновь запрут в одной клетке с чудовищем. Эти двое лишь следят, чтобы он по пути не заблудился в стенах собственного дома. Бывшего, разумеется, – это место уже давно не являлось Институтом. Его вскрыли, словно консервную банку, и методично вытрясли содержимое, оставив лишь оболочку – заброшенные помещения и пустые коридоры. Видеть их теперь, в таком состоянии было смутно тоскливо.
Они спустились на самый нижний уровень – туда, где прежде находился архив. Секция находилась в отдалении от основного комплекса, чтобы при необходимости можно было, подорвав, уничтожить сервера – и не подвергнуть опасности никого из сотрудников. Им такие меры предосторожности, впрочем, все равно не помогли. Зато хоть теперь могло сгодиться.
Чем ближе они подходили, тем труднее Трепану становилось скрывать напряжение. Он щурил оптику, сжимал вверенный ему планшет, неровно стучал по тонкому ободку ки-гары, что впустую сжигала смесь, – и с тревогой отмечал, что меры безопасности фактически отсутствовали. Не было установлено ни дополнительных ворот, герметично перекрывающих коридор, ни защитных сооружений, а в конце их встретила лишь парочка охранников. Словно здесь они по-прежнему хранили данные о нерадивых сослуживцах, а не содержали известного на всю галактику маньяка.
Хотя бы раздвижные двери, и по тем временам считавшиеся хлипкими, были заменены на шлюз. Крепкий по виду, теперь лишь он отделял мнемохирурга от бывшего тюремщика. Была некая злая ирония в том, что, хотя теперь они, казалось, поменялись ролями, Трепан по-прежнему не находился рядом по своей воле. Был таким же заложником ситуации. И это злило его сильнее прочего.
Сопровождение пропустило его вперед. Потребовалась еще пара кликов, долгих и мучительных, прежде чем створки шлюза с негромким шелестом разъехались в стороны, демонстрируя содержимое камеры.
Трепан молча уставился на видневшиеся через проем части массивного корпуса.  К неприятному удивлению меха, мрак не скрадывал их – шестифазник был подсвечен красными лампами снизу, словно был экспонатом в паршивом аттракционе пугалок для желавшего пощекотать нейросеть молодняка. Дрянная шутка, но она заставила мнемохирурга усмехнуться – нервно и с нескрываемым отвращением. Не в последнюю очередь к самому себе.
В последний раз затянувшись, Трепан отключил девайс и, убрав тот в сабспейс, вошел внутрь. Неотрывно глядя на подвешенного под потолком кона, будто зрительный контакт мог хоть как-то помочь, он продвинулся к небольшому выступу перед заключенным и замер, прислушиваясь. Но ожидаемого звука закрывающегося шлюза не последовало. Было удивительно, что Проул сдержал данное им слово не запирать их вместе без необходимости. Тактик сам тогда это предложил – эдакий жест доброй воли наравне с обещанием следить и постоянно быть на связи. Словно на состояние Трепана ему было не налить.
– Ты узнаешь меня… Оверлорд? – мнемохирург старался придать голосу как можно больше отстраненности. Вопрос личным не был – перед допросом следовала стандартная проверка когнитивных функций. Узнавание было в их числе: – Ты осознаешь, где ты находишься?
В ожидании ответа Трепан невольно скользнул взглядом по сдерживающим механизмам. И крепче стиснул планшет, что держал в руке – и только теперь поднес на уровень честплейта, активируя. Гася и вновь включая. Взгляд вновь сместился на трехрежимника.
– Ты знаешь, почему ты здесь? – Трепан готов был поклясться, что видел скобы покрепче, которые мех перед ним с легкостью превращал в металлолом. А эти до сих пор были целы, и на шлюзе он не заметил ни единой вмятины. Оверлорд не пытался вырваться. Не потому, что не мог. Не хотел? Не в его духе.
«Почему ты все еще здесь?» – вопрос, который мнемохирург мог задать лишь про себя. Нельзя было позволить Проулу заподозрить, что что-то не так. Потому, несмотря на свои догадки, внешне Трепан оставался беспристрастным. И был почти благодарен Оверлорду за то, что тот молчал.
– Как и прежде: никакой реакции, – он произнес это достаточно громко, чтобы микрофоны в камере точно уловили его слова. И замер, опустив взгляд на планшет. Пролистал пару страниц, впервые за сеанс позволив себе едкую ухмылку: – Нельзя напичкать кого-то шаттловой дозой транквилизаторов и ожидать, что он будет сговорчив.
Впрочем, Оверлорду и этого было мало. Трепан не знал, была ли то особенность конструкции или редкого типа Искры, но самые мощные седативы действовали на него лишь вполсилы. Оттого появлялось все больше подтверждений опасению, что он не двигался лишь потому, что не желал.
Может, язвить и не стоило – едва ли Проул оценил такое замечание, но спустя непродолжительную паузу мех все же получил на комлинк короткое сообщение: «Продолжай». И в этом «продолжай» заключалась самая неприятная часть. Нельзя было просто приставить к шестифазнику стремянку: ненадежно, выглядело бы это нелепо, да и стремянки нет. Потому Трепану предстояло самостоятельно добраться до шлема. Вскарабкаться по удерживающему ногу щупу, перебраться на корпус, оттуда к плечам и там подлезть почти к самой лицевой – затылок блокировался креплениями для шлема, и точки подключения были доступны лишь по его бокам. Только проделав весь этот путь, мнемохирург позволил себе тихо выругаться. А затем обратился к голове перед собой:
– Надеюсь, ты скучал по этому.
Выдвинувшиеся из кончиков пальцев иглы вонзились в шлем по обеим сторонам. Подключение прошло быстро, почти безболезненно, и сквозь мимолетную черноту проступило залитое багровым небо. Вкруг – бардовые скалы, тонкие и острые, под ногами – испещренные дырами и трещинами бетонные плиты с сигнальными огнями. Кажется, раньше это была посадочная площадка. Оверлорд лежал на ней мордой вниз, неправдоподобно целый. И лишь когда Трепан – вернее, его блеклая серая проекция – опустился перед ним на одно колено, по ольфакторным датчикам ударил запах жженой резины и горелого энергона.
– Ну что, теперь поговорим?

Отредактировано Trepan (15.10.2021 05:00:59)